banners

среда, 19 декабря 2018 г.

В книгах и в жизни

Егоров С.Н., Цыпленков П.В.
Векторная теория социальной
революции. ‒ СПб.: б.и., 2017. ‒ 400 с., 38 ил.
Книга есть во всех крупных библиотеках России.

Валерия Новодворская - студентка

Оглавление

Страницы книг густо усеяны портретами и приключениями пассионарных персонажей. Судьбы и быт апассионариев скучны и однообразны. Не каждый литератор отважится описывать этот предмет. Гении: А.Пушкин, Н.Гоголь, Ф.Достоевский ‒ поднимали тему «маленьких людей», и все же нам хочется слушать песни «про смелых и больших людей».
Классический пример взаимодействия и различия социальных реакций пассионария и типичного апассионария из народа описан М. Сервантесом четыреста лет назад. Алонсо Кехана (дон Кихот) ‒ это романтичный пассионарий, его оруженосец Санчо Панса ‒ прагматичный крестьянин-домосед, неуютно чувствующий себя на спине ослика, бредущего по кремнистому пути к неожиданным приключениям. Пассионарием выглядел и обласканный советской критикой Павел Корчагин, вообще-то хулиган и разгильдяй по меркам мирного времени, однако же, готовый ради высокой идеи на самопожертвование, отметающий всякую корысть, презирающий опасность и условности буржуазной морали, бытовые удобства.
Вот каким описал пассионарного революционера Ф.Достоевский в романе «Записки из мертвого дома»: бунтовщик ‒ это, прежде всего, раб своих прихотей.
«В данную минуту ему захотелось выпить, а потому нужно было украсть; в другое время он не дотронулся бы и до мешка с золотом».
«Такие люди, ‒ поясняет писатель, ‒ проявляются и действуют во время беспорядков, бунтов; тогда они находят самую подходящую для себя деятельность. Они не говорливы и не могут сделаться инициаторами или вожаками восстания, но они, зато, действуют просто, без фраз, без шума, без страха и размышления, с открытой грудью бросаясь на первое встреченное препятствие. А другие смело следуют за ними вплоть до неприступной стены, у подошвы которой и оставляют чаще всего свою жизнь» .
Пассионарность ‒ эволюционно опасный признак. Более устойчивы, выносливы и даже удачливы те, кто лишен в своем фенотипе признаков пассионарности. Чем меньше в твоем фенотипе пассионарности, тем лучше. Пусть вершин власти или богатства не достигнешь, зато дольше проживешь.
Вспомним французский кинофильм 1967 года «Искатели приключений» («Les aventuriers»). Пассионарный юноша-летчик, отважившийся пролететь на спортивном самолете под Триумфальной аркой в Париже, роль которого исполняет красавец Ален Делон, погибает в неравном бою с врагами. Его товарищ, также храбрый и честный француз-автогонщик в исполнении коренастого Лино Вентуры, проявляет больше рассудительности, спокойствия и остается в живых.
Весьма симпатичные и совершенно бесшабашные пассионарии изображены в фильме «Земля Санникова», хотя в своей одноименной увлекательной книге академик В.Обручев описал пассионарные качества своих героев не столь ярко, как мы увидели на экране. Знаменитый геолог не ставил целью романа изобразить конфликт пассионариев. Всякому понятно, что отправляться за горизонт к неизведанным тайнам Terra inkognita, вместо которой, вполне вероятно, встретишь свою смерть, отважатся лишь люди, совершенно не похожие на городских и сельских обывателей. Герои романа В.Обручева являли собой типы современных казаков, испытывающих счастье лишь рядом с опасностью.
Каждый может вспомнить целую когорту персонажей-пассионариев из прочитанных им книжек. Чего стоит хотя бы любимый герой всех известных революционеров Артур Бертон (Овод). А ведь он ‒ сын вполне добропорядочных родителей. Настоящий его биологический отец ‒ служитель церкви! Правда, мама, очевидно в молодости поддалась искушению и пошла на поводу у своего пассионарного чувства ‒ стремления к новизне… Вот и родился у радикального смолоду священника и увлекающейся девушки ещё более пассионарный сын-революционер! Риварес не виноват, и не виноваты его «университеты» ‒ мытарства в Южной Америке. Виноваты гены КП, доставшиеся ему от родителей, гены, случайно вышедшие в гомозиготу.
Мы уже и не вспоминаем про детей капитана Гранта. Отец сам устремился на парусном суденышке, бог знает куда, а за ним и дети, столь же пассионарные, совершили кругосветное странствие.
Не только книги Ж.Верна, А.Дюма и В.Скотта дают нам представление о пассионариях: путешественниках, воинах, ученых. И в истории, и в современной жизни вокруг нас достаточно примеров пассионариев.
Классический образец пассионарного взрыва ‒ скопления многих пассионариев в одном месте Земли. Это явление дает начало великой нации, но приносит множество неприятностей соседям. Речь идет о Древнем Риме. Вот что вспоминает античный историк Тацит о рождении Великого города.
«Совсем еще юный город имел уже имя, стены. Был у него и царь. Но ему не хватало населения. Ромул с присущим ему умом государственного мужа нашел выход из положения. Он объявил, что Рим открыт для всех, кому невмоготу жить в своем городе, в своем племени, переносить установленные порядки, подчиняться старинным обычаям. К тому же на одной из вершин холма, который впоследствии стал называться Капитолием, между двух священных деревьев было сооружено убежище, очищавшее от преступлений и дававшее неприкосновенность. И в короткое время в город нахлынула масса изгнанных и преследуемых, но также беглых рабов, разбойников и искателей приключений» .
Преступники и неуживчивые обитатели соседних поселений ‒ это пассионарии. В генотипе родоначальников Рима было много рецессивных аллелей генов КП. Но вот что интересно. Дети этих искателей приключений (по менделевским законам скрещивания) утратили пассионарный фенотип, и при последующем втором царе Рима Нуме Помпилии римляне ни с кем не воевали. А среди внуков опять стали выходить в гомозиготу аллели генов КП, и третье поколение римлян вновь приступило к грабежам и захвату рабов в соседних более умеренных и стабильных по фенотипу племенах.
Вернемся в Россию, где XIX век рождал образы пассионарных революционеров. Они ярче, заметнее тысяч представителей народных масс, обывателей.
Исторический пример ‒ семья Ульяновых. Отец Илья Николаевич, поздний и последний ребенок в семье 60-летнего астраханского портного (бывшего крепостного) проявлял в жизни настойчивость, способность к обучению, окончил Казанский университет и дослужился по педагогической линии до чина действительного статского советника. Учитывая тот факт, что его отец, Николай Ульянин (дед В.И.Ленина) решительно обновил свой социальный статус ‒ выкупился из крепостной зависимости задолго до отмены крепостного права в России, ‒ уместно предположить, что очевидные наклонности пассионария у него проявлялись. Переданы эти гены по наследству были Илье Николаевичу, смирному, гетерозиготному карьерному госслужащему, достигшему уровня региональной политической элиты. Мать, Мария Александровна Бланк, из семьи нерусского врача, дослужившегося, впрочем, в России до потомственного дворянства, и матери-шведки, по всей вероятности, имела гетерозиготный генотип, включающий также определенные рецессивные аллели признаков лидерства, свободомыслия и стремления к переменам. Ведь её родители, то есть предки В.Ленина по материнской линии, не раз переезжали на новое место жительства. Они стремились к тому, чтобы на новом месте улучшить свое материальное и общественное положение. В конце концов, даже приобрели небольшое имение в Симбирской губернии ‒ итог филонеизма и номадизма.
Супруги Ульяновы не выделялись среди современников какими-либо бунтарскими наклонностями, принадлежа к провинциальному дворянству, выслужившему свои привилегии, то есть к типу карьерных политиков, прократиков, довольных властью. Известность семье Ульяновых принесли их знаменитые сыновья-революционеры ‒ Александр Ульянов и Владимир Ульянов (Ленин). А всего у них родилось восемь детей (двое, к сожалению, умерли в детстве, и какой был у них фенотип, мы не знаем). Как видим, некоторые дети в этой благополучной умеренной семье оказались не только пассионариями, но и антикратиками.
Может быть, диссидентами Сашу и Володю воспитала мама, или в гимназии провинциального волжского Симбирска учитель закона божьего внушил им, что хорошо бы царя убить? Вряд ли! Они были от рождения пассионарии, и стечение обстоятельств, судьба сделала их не путешественниками или спортсменами, а политиками-революционерами. Но никакое стечение обстоятельств не сделало бы их апассионариями ‒ мирными городскими обывателями, провинциальными адвокатами или уездными докторами наподобие героев рассказов А.Чехова.
Сегодня мы встречаем в обществе немало характерных политиков-пассионариев, которых мы называем бунтовщиками. Точнее, так нам их показывают власти. Не столько голод или угнетение народных масс пробуждает в них потребность бунта, сколько унаследованные ими от своих родителей психофизиологические особенности. Пассионария можно легко узнать даже не по поступкам, а по его фразеологии. Пассионарий, увлекшийся политикой, относится к менее пассионарным своим согражданам негативно. Своей пассивностью, мизонеизмом и инертностью народная масса раздражает пассионария. Ведь, если разобраться, по-настоящему народ интересуют только «погода в доме», свой кошелек, свой личный секс.
Вот, к примеру, как оценивает соотечественников классический бунтовщик, В. Новодворская, критикующая всякую власть на протяжении вот уже полувека: «Русских нельзя с правами пускать в европейскую цивилизацию. Их положили у параши, и правильно сделали. <…> Жалкие, несостоятельные в духовном плане, трусливые ‒ спят у параши и никаких прав не имеют. Если таким давать права, понизится общий уровень человечества» .
В 19 лет эта Новодворская бросила вызов «совку». Вместо того чтобы, как и всякая девушка юного возраста, интересоваться юношами, сбегать с лекций в кино и на танцы, листать журналы мод, студентка Лера Новодворская сколотила кружок, члены которого мечтали о том, как бы силой свергнуть кремлевский режим Хрущева-Брежнева. В подпольной студенческой группе юношество обсуждало не любовные интрижки, а необходимость ликвидации коммунистической диктатуры путём вооружённого восстания! И двадцатилетнюю девушку на два года посадили в психушку. Из заключения она вышла седой и, естественно, с подорванным здоровьем.
Почему она оказалась по фенотипу ультрапассионарием, да ещё и антикратиком? Предки В.Новодворской приехали в Россию из разных стран в поисках новой жизни (проявление филонеизма и номадизма). Прадед её был революционером, организовал первую социал-демократическую типографию в Смоленске. Унаследовав бунтарские гены, сама Валерия Ильинична, едва поступив в вуз, организовала сверстников на борьбу с режимом. В семидесятые годы В.Новодворскую лечили от антикратии в психиатрической лечебнице, судили за диссидентскую деятельность. Ссорилась она с Горбачевым, поздним Ельциным, с Путиным. Настоящая бунтовщица!
Другая характерная героиня, которую нам преподносят как современную диссидентку, это телеведущая К.Собчак. Её родители проявляли себя как пассионарии, оба в поисках лучшей жизни переехали из маленьких городов жить в Ленинград. Отец Ксении профессор Анатолий Собчак, бесспорно, был революционером. Но революционером-прагматиком, эгоистом, ищущим выгоды исключительно для себя даже на подсознательном уровне. Как революционер-прагматик, А.Собчак, например, был совершенно равнодушен к идее возвращения городу на Неве исторического названия Санкт-Петербург, поскольку новый топоним в 1991 году никак не повлиял бы на его карьерные планы в Москве, в правительстве М.Горбачева.
По своей генетической природе Ксения Анатольевна вполне может быть отнесена к пассионариям. Она обладает выраженными признаками лидера и бунтовщика. Дочь профессора А.Собчака от первого брака, надо напомнить, никаких признаков пассионария явно не проявляет. Возможно, и Ксения лишь изображает из себя пассионария-бунтовщика? Пожалуй, нет. Ей никакого смысла не было восставать против В.Путина в 2011-2012 годах и ввязываться в столичный бунт против нечестных выборов, задавать провокационные вопросы актрисе Ч.Хаматовой и т.п. Ведь всем известно, что В.Путин был практически единственным, кто защитил её отца, когда бывшего мэра А.Собчака хотели в 1997 году допросить в связи с делом о коррупции в мэрии Санкт-Петербурга.
И вот, как относится К.Собчак к народным массам: «Я бы не сбрасывала со счетов 1917 год. А потом 1937-й. Два подряд уничтожения элиты, плюс война, плюс регулярные послевоенные проработочные кампании ‒ а травить у нас очень умеют ‒ привели к тому, что Россия стала страной генетического отребья. <…> Я просто символ всего, что ненавистно среднестатистическому обывателю. И причем я не просто это воплощаю ‒ вот, пришла гламурная блондинка. Я умею это защитить, аргументировать, а этого обыватель совершенно уже не переносит. Что такое пошлость? Это примитив, обыденность. Пошлость ‒ это тот самый обыватель, который меня ненавидит. А я олицетворяю свободу вкуса и выбора» .
Характерный тип русского пассионария ‒ это некий С.Мохнаткин, «совершенно случайно» оказавшийся 31 декабря 2009 года на Триумфальной площади в Москве. Там он вступил в активный конфликт с полицейскими, которые разгоняли пикеты «Стратегии 31», и был осужден. Позже амнистирован Д. Медведевым в апреле 2012 года. Вновь задержан за драку с полковником полиции уже 31 декабря 2013 года. Биографические сведения о С. Мохнаткине в доступной литературе скудны. Сергей Евгеньевич Мохнаткин родился 6 марта 1954 года в Ижевске. С советских времен, ещё школьником, выступал против советской власти и не одобрял оккупацию Чехословакии (в 1968 году). Имеет два высших образования ‒ международные отношения и высшая математика, кибернетика. Работал программистом, в годы «перестройки» и после либеральной революции 1993 года пробовал заниматься торговым бизнесом. Рисковал, был чересчур доверчив, разорился. В последнее время работал доставщиком заказов в «Империи пиццы», проживая в поселке Завидово Тверской области. Семья не сложилась, родственники остались в Ижевске. Детей нет.
Из интервью, опубликованном в журнале «New Times», видим, что родители пассионария ‒ люди, как и следовало ожидать, творческие. Отец С.Мохнаткина работал директором музыкального училища, мама дирижером-хоровиком.
В 2013 году Мохнаткина снова арестовали. Против него возбудили два уголовных дела о нападении на сотрудников полиции. Двое стражей порядка, признанные потерпевшими, заявляли в суде, что активист их несколько раз ударил, а также нецензурно обругал.
Если столь редкий пассионарий, как С.Мохнаткин, принимается не из пожара детей и стариков спасать, а протестантов ‒ от полицейских репрессий, то он автоматически переходит в разряд бунтовщиков, и государству остается лишь одно ‒ изолировать надоедливого антикратика от общества, тем самым, увеличивая суммарный уровень угнетения в стране. И это плохо, поскольку для долговременной очистки народных масс от всякого рода пассионарных бунтовщиков это, с точки зрения генетики, неэффективно, для имиджа элиты ‒ вредно. И к тому же провоцирует других пассионариев-антикратиков на протестные акции.
К предыдущему разделу книги
К предыдущему разделу книги
К следующему разделу книги
К следующему разделу книги

Комментариев нет:

Отправить комментарий